- 8 просмотров
Я думаю, Владимир Семёнович простил бы меня за некоторую фривольность в отношении малого изменения его шуточной песенки: «Сам я пермский уроженец, много в жизни повидал, да повидал. А с турменеджером Машей, с Машей, снова в Турцию попал!»
…В Турции народу много, турок много, русских нет… Вот тут-то бы я с Высоцким не согласился. Очень много русских. В прошлые прилёты в эту страну больше доводилось видеть гостей из азиатских стран, много темнокожих. Нынче мы – русские, немцы, поляки и прибалтийцы – на мой взгляд, после коротких фраз на русском языке, который почти все понимают, а многие неплохо знают.
И здесь я хочу пропеть дифирамб организатору наших туристических прихотей за рубежом Марии Анатольевне Шаховой. Скромно, но со вкусом одетая, приятной внешности, с тихим доверительным голосом без лишнего расхваливания туров, освоившая менеджмент как ответственную и нужную работу, Маша питает к себе заслуженное доверие, уважение и благодарность. Лично от меня. Уже на протяжении многих лет та информация, полученная в офисе, всегда имела подтверждение на деле. От времени выезда на автобусе или поезде из нашего городка до вылета той или иной марки самолёта из Перми или другого города. И это не роясь в справочниках при посетителе. Или даёшь заявку на будущий срок и желательную страну. Всегда получишь в договорённое время звонок и приглашение к конкретному разговору. «Благодаря» войне с Украиной, этих стран остался мизер. А – азиатские? Те туры – доступны, но дорогие и не по нашему пенсионному карману. Да и те путёвки, где мы грелись и загорали, раза в полтора подорожали. Поэтому просишь Машу найти путёвку подешевле, пусть отель классом пониже, а море пусть будет поближе.
Итак, последний мой тур с 1 по 9 мая сего года. В начале мая в Алании для принятия солнечных ванн и загорания было 2-3 дня, потом было пасмурно с редкими дождиками. Потому и было время курсировать по городу. Любовался чистотой и порядком на улицах и скверах. Поражали крупные не в один метр плакаты с изображением действующего президента Эрдогана в ряд с кандидатами на этот же президентский пост. Шли последние дни предвыборной кампании. На небольших автобусных крытых остановках, сродни нашим, на тыльной стороне расклеены афиши наших артистов эстрады-беженцев. Среди них хорошо известные многим. Стеклянные боковые стенки остановок чисты и прозрачны. Духовную близость испытывал, общаясь с турками, понимающими по-русски. Народ местный приветлив и улыбчив. Порой же недружелюбный взгляд и нескрываемое к тебе презрение испытывал, когда пытался что-то спросить у сразу узнаваемого тоже туриста-европейца. А вот немцы (их узнавал по разговору, так как служил около 8 лет в ГДР и кое-что помню) были приветливы и благосклонны. Даже пытались что-то мне объяснить и услышать что-то вразумительное от меня. Но… диалога толкового не получалось, по известной причине. Главное я понял – они в войне с Украиной на нашей стороне и… капут Зеленскому! Вот, пожалуй, ЭТОТ факт освободительной операции и заставил меня рассказать вам о людях, думающих и переживающих за нас с вами в далёкой Турции.
Крупное тело с накачанными мышцами на руках и ногах, почти всегда одиноко плавающего в бассейне отеля, а затем часами просыхающего на лежаке, я видел чуть ли не каждый день – погоды-то хорошей не было для похода на море. Выделялся этот турист и во время приёма пищи – то за столами в зале, то в широких проходах крытой галереи, ведущей к барной стойке. Речь его, не лишённого чувства юмора, с частым смехом собеседников и, видимо, с долей того юмора слышалась то в компании немцев, то в основном, с русскими женщинами. Он шутил, что-то им рассказывая, и те рассыпались громким смехом, нарываясь на замечания метрдотеля. Этот удивительный для меня толстяк и с турком общался на их языке, что-то говоря ему, указывая на русских бабок… И тот, смеясь и махая руками, испарялся.
Незадолго до отъезда я решил поговорить с этим дюже активным туристом:
– Ну, я вижу, Вы прямо-таки полиглот? Наверное…
– Не угадаешь. Тренер по борьбе. Классика. Павел меня зовут , русский, родился на Смоленщине, язык хохлов не знаю… А тебя как зовут? И откуда?
Я представился, и край наш с городом назвал.
– Слышал. А я киевлянин. Там и работа была, и жильё, и семья, естественно… А теперь уже 7 лет живу в Германии…
Поделились мыслями. Я – о службе в Германии в г. Галле. Он – о невозможности тренерской работы в Киеве и вынужденном решении покинуть ставшую родной Украину. Ему на сей день 63 года от роду. Сказал много лестный слов в адрес Путина и проклял киевский режим. В мобильниках оставили фото на память. Когда гости отеля поутру лишь начинают просыпаться, разминаться и готовиться к завтраку, в коридоре, уже задолго до этого часа слышны (если прислушаться) то шаги, то постукивание склянок в хозяйственной тележке горничной, то их тихое перебрасывание, непонятное для русского уха, словами. Я как-то остановился возле этой «трёхпалубной» тележки, на которой кроме нескольких комплектов постельного белья масса разного рода чистящих веществ и принадлежностей. Рассматриваю и слышу из номера приглушённый голос горничной. Наводя порядок в номере после уехавших туристов она, как бы про себя: «Чего глазеть, таращиться, приехал на море, иди, отдыхай, загорай… – повернулась в мою сторону. – Интересно? Пылесос перед Вами. В руки – и за дело…» Я, не успев и слова сказать, вижу, как рядом стоит низенького росточка, уже в годах, с проседью в жгуче чёрных волосах без униформы, как на всех горничных, их начальница. Сходу громогласно, широко жестикулируя, эта турчанка стала отчитывать мою предполагаемую, как я думал, собеседницу.
Я тут же ретировался и уже стоя поодаль видел финал этой несправедливой взбучки. А в мыслях так и напрашивалось, чтобы русская ключница в ответ сказала «закрой ты свою варежку». Но… Русская работница-«рабыня», не сказав в ответ ни слова и хозяйка разошлись, а я почувствовал вину за собой. Решил как-нибудь поговорить с россиянкой.
Улучив момент, когда надзирательница покинула на время наш отель, мне удалось накоротке пообщаться с русской техничкой. Изредка поглядывая на вход в гостиницу, где может появиться эта «мегера», я минут 15-20 говорил с Оксаной Григорьевной Осадчей – врачом-неврологом по образованию. Она родом украинка по отцу и наша землячка из Челябинской области по маме и паспорту – русская. Ей 55 лет – выглядит намного старше.
После окончания Челябинского мединститута с мужем Виктором – хирургом (родом из Луганска) в начале 90-х годов подались на Север в крупнейший город тех мест Нижневартовск. Из рассказа можно было понять, что там у них всё складывалось очень даже хорошо. И жильё, и машина, и появление дочки – да всё, что необходимо для безбедной и радостной жизни. При упоминании имени мужа у моей рассказчицы подрагивают губы и выступает насилу сдерживаемая слеза. Я, успокаивая, прошу дальнейшего рассказа, прошу говорить. Престарелые родители Виктора Даниловича, мужа Оксаны, в письмах постоянно призывали семью к возвращению единственного сына на родную землю в Луганск. Особенно после весны 14 года. У дочери Кати в это время уже было высшее образование, и именно она была основным тормозом в переезде родителей на воюющую Украину. После заверения новой администрации Луганска (даже на радостной ноте) о предоставлении врачам и их дочери работы и жилья в городе, в 2015 году семья покинула холодный край. Святое для Виктора было – не бросать мать и отца.
При очередном ночном обстреле Луганска ВСУ в ноябре 19 года мать и дочь успели убежать и скрыться в подвале пятиэтажки. Благо сумка с документами, как пристёгнутая, была всегда у хозяйки с собой. «А Данилыч... Ви-и-тя…, – голос Оксаны задрожал, глубоко вздохнув, тихим голосом, как бы вспоминая, чтобы что-то не упустить, – Витя замешкался, ища какие-то хирургические инструменты, попал под удар и был тяжело ранен. Увезли в госпиталь… А че-через д-д-ве недели скончался». И тут несмотря на врачебную подготовку Оксана Григорьевна буквально разрыдалась и… постоянно извиняясь, утирая слёзы, умоляла простить за женскую слабость.
Половина дома, где была квартира Осадчих, была основательно разрушена, и при пожаре сгорело всё, что было нажито на Северах, как говорят в народе. Пострадавшим было предложено жильё в Луганске или в России. Не было возражений и в отъезде из страны. Выбор пал на Турцию. Рассчитывала врач на работу по специальности. Ан, нет! Отказ по религиозным соображениям. Говорят: «Нечистый (христианин) не может лечить благоверный мусульманин!».
За турецкую минималку приходится выполнять работу уборщицы (кстати, со слов Оксаны, турчанки получают больше). Дочь Катя сидит на ресепшене – на приёме и оформлении в другом отеле.
Стою на дороге, ожидая автобус для отъезда в Анталию в аэропорт. Подходит турок лет 50-ти. Заговаривает на ломаном русском:
– Приехаль к нам гости?
– Нет, уже отгостил, спасибо за приём…
– Вот, спасиба, спасиба, руски мужик, спасиба! Путин, спасиба, война плохо… Зеленски плоха, Путин холосо!!!
И тут подошёл автобус.
Михаил Пересадин, г. Чусовой